Вот и сейчас он готовит премьеру. И в день его рождения Казанский театр имени Мусы Джалиля покажет балет «Лебединое озеро» Чайковского, который затем казанцы привезут в Москву и исполнят на Исторической сцене Большого театра. В этом спектакле юбиляр и автор либретто, и хореограф-постановщик, и художник сценического оформления. Причем в декорациях использованы его живописные произведения, специально созданные для спектакля. Ведь Владимир Викторович еще и замечательный художник, почетный член Российской академии художеств, член Творческого союза художников России и Татарстана, а также Международной федерации художников. Поэтому в Академии на Пречистенке откроется его персональная выставка. Его юбилей отметят по всей стране, не только в Москве и Казани: в Перми, где состоится гала-концерт лауреатов конкурса «Арабеск имени Екатерины Максимовой», многолетним председателем жюри которого он является; на Алтае — в Барнауле; в Сыктывкаре и в Беларуси; в Витебске — на фестивале «Славянский базар»… Это и презентация фотоальбома «На сцене раб, и царь, и бог. Владимир Васильев — все его роли и фрагменты воспоминаний о них», и современные спектакли «Рахманинов» и «Дом у дороги» в постановке Васильева… Что понимает про жизнь и профессию этот пребывающий в постоянном движении гений танца? Об этом мы с ним говорим не первый год.
О встрече с Екатериной Максимовой: «Творческая жизнь каждого из нас, конечно, сложилась бы и независимо от нашей встречи, ведь наша любовь началась, когда мы уже выбрали свой путь и получили профессию, а поженились в конце третьего сезона в Большом, когда и Катя, и я стали заметными солистами и получили признание. Но вот что касается дуэта, о котором вспоминают многие, то это наше единение и на сцене, и в жизни было особенным. По крайней мере для нас двоих. Когда Кати не стало, чтоб преодолеть боль, я просто старался работать еще больше. Гораздо больше, чем работал, когда она была со мной. Это единственное лекарство. И все мои невзгоды я мог лечить только этим. Но я оптимист, и мне кажется, что многое зависит и от самого человека, его воли и решимости. Ведь ради чего-то нам даны были разум и сила духа».
О том, как был гендиректором, художественным руководителем Большого: «Это оценит время, но я знаю, в каком состоянии театр принял и в каком оставил его следующему директору. И это все было в условиях 90-х, когда по сравнению с другими мировыми театрами наше финансирование выглядело скудным. Что касается ошибок... наверное, был слишком либеральным, мягким и открытым. Но тут уж ничего не исправишь — я такой, какой есть».
О состоянии классического танца в России и мире: «Мы по-прежнему в области балета, пожалуй, впереди планеты всей. Но уже не совсем так, как пел Юрий Визбор. Ведь когда мы приехали на Запад с первыми гастролями, разрыв был невероятный. Но постепенно, с развитием международных связей, приглашением наших педагогов в разные страны и, уже позже, с появлением Интернета, наша школа распространилась по всему миру. Нельзя забывать, сколько дали зарубежному балету и наши мастера. Сначала балетные из послереволюционной эмиграции, потом и наши блестящие танцовщики (Нуреев, Макарова, Барышников), уехавшие на Запад. Русская школа дала большой толчок развитию балета во всем мире начиная с конца 1950-х годов. Теперь даже в Бразилии школа «Большой» кует балетные кадры, воспитанные на нашей традиции».
Сегодня Большой и Мариинка по-прежнему среди немногих лучших в мире. А отдельные замечательные танцовщики есть теперь во многих странах. В Пекине на праздновании 50-летия китайского балета, куда я был приглашен, поразила их балетная труппа своим высочайшим уровнем и качеством исполнения. Так что нам нельзя просто почивать на лаврах. И главное — не надо забывать о своих традициях и своей истории. Время идет, эстетика и техника танца меняются, и то, что пятьдесят лет назад могли и делали лишь единицы, сегодня технически исполняют многие солисты. И все же даже среди этого возросшего технического уровня есть выделяющиеся танцовщики. Жаль только, что все реже встречаю на балетной сцене артистов музыкально и драматически наполненных, но это, наверное, тоже веяние времени».
О состоянии современного танца в России и мире: «Заниматься модерном может практически любой обладающий желанием, хоть какой-то музыкальностью и подвижностью. В отличие от классического балета, в который и попасть-то могут лишь избранные, с определенным набором физических данных, музыкальностью, органикой. И учиться классическому балету нужно долго, отдавая всего себя каждый день многие годы. В этом смысле современный танец либерален, его каноны не так строги. Но хорошо, что многие люди получили возможность выразить себя в пластике. Что касается нашей страны, уверяю вас, и у нас в современном танце есть очень талантливые исполнители и хореографы, ничуть не хуже зарубежных».
О занятии живописью: «Мое творчество сейчас в основном и заключается в занятиях живописью. В последнее время я увлечен акварелью, хотя пишу также и маслом, и пастелью. С акварелью очень удобно и легко путешествовать по миру, она со мной всегда. Сюжеты моих картин в большинстве своем пейзажи. Все прекрасное, что меня окружает, — красота, созданная природой или людьми, — меня вдохновляет.
Рисовать начал с самого детства, но я не ходил в специальные учебные заведения, учился всегда и везде: и в художественных галереях мира, и по удивительным книгам великих живописцев, и у друзей-художников. Пока танцевал и когда был директором Большого театра, писать красками удавалось изредка. Но зато после 2000-го появилось больше возможностей и времени. Пишу практически каждый день. И, пожалуй, сегодня могу сказать, что не могу без этого».
О мире после пандемии: «Мир уже изменился еще до вируса. Вирус напомнил нам, насколько хрупок мир, насколько уязвимы мы сами. Может быть, это весточка людям и посыл, о чем нужно действительно серьезно задуматься. Последние годы казались каким-то безумием — разрушение всех устоев и правил. Даже культура, которая всегда спасала мир, кажется, стала в мире чем-то второстепенным. Вопрос, куда мы идем, уверен, волнует сейчас большую часть людей разумных».
