«МК» подробно рассказывал о том, как была организована первая встреча советских хоккеистов с профи из Национальной хоккейной лиги в далеком 1972 году. Материал об этом «Русские гладиаторы против канадских хищников» нашего обозревателя Петра Спектора был опубликован в «Московском комсомольце» 1 сентября 2022 года. Сегодня, после беседы Владимира Путина и Дональда Трампа, мы сочли уместным напомнить читателям, как принималось решение о суперсерии СССР — НХЛ почти 53 года назад.
Отсчет одного из главных спортивных событий двадцатого века вполне можно было бы начать почти за год до первого вбрасывания шайбы в монреальском «Форуме» — с октября 1971 года, когда Брежнев поручил председателю Совета Министров СССР, по-нынешнему — премьеру, Алексею Косыгину отправиться с визитом в Канаду, где высокого гостя принимал Пьер Трюдо. Протокольную часть — переговоры, подписание документов о сотрудничестве между странами — совместили с неофициальной: посещение матча профессионалов «Ванкувер Кэнакс» — «Монреаль Канадиенс». Так что Косыгин, занимавший второй пост в государстве, стал первым советским руководителем высшего ранга, побывавшим на играх НХЛ, хотя сотрудники личной охраны из девятого управления КГБ высказывались против поездки на игру, тревожась о безопасности премьера при скоплении двадцатитысячной аудитории.
Но и офицеры могущественного ведомства, обладающие секретной информацией, не догадывались: их шеф, сам в прошлом неплохой спортсмен, Косыгин был чемпионом Ленинграда по академической гребле, что позволило ему до преклонных лет сохранять прекрасную физическую форму, выполнял прямое поручение вождя. Предсовмина даже сфотографировался перед матчем на память с капитаном «Монреаля», десятикратным обладателем Кубка Стэнли Анри Ришаром, по прозвищу Ракета, а по прилете в Москву высказал генсеку осторожное мнение, что играть с канадцами, вероятно, можно… Крепкий хозяйственник, как его называли, Алексей Косыгин — из сталинских кадров — был, разумеется, членом Политбюро, что требовало и искусной византийской дипломатии, потому предсовмина, видимо, догадывался, какой ответ хочет услышать его непосредственный начальник.
Решение играть с канадскими профессионалами генсек принял вопреки мнению «серого кардинала» партии Михаила Суслова, которого соратники за глаза называли «человек в футляре». Главный идеолог СССР Суслов считал, что эта сомнительная затея может стать несмываемым позорным пятном на гордом знамени советского спорта, тем более что на Олимпиадах и чемпионатах мира и Европы на сборную СССР сыпался настоящий золотой дождь — какой же смысл, настаивал Суслов, подставляться?
Категорическим противником суперсерии выступал и всемогущий Комитет государственной безопасности — чекисты опасались, что кто-либо из игроков может польститься на баснословные гонорары и остаться за границей. …Точка зрения КГБ превалировала во всех отраслях, в том числе и в спортивной. И, как уже было сказано выше, всесильное ведомство, заботясь о чистоте мундира — вдруг среди хоккеистов объявятся «невозвращенцы», — идею сражений с профессионалами, мягко говоря, не поддерживало.
…Но болельщик в Брежневе победил генсека — Леонид Ильич, как и миллионы обычных людей, жаждал эпохального хоккейного зрелища.
