На днях хиты итальянской эстрады звучали в пышной оркестровой аранжировке в Кремле, и настроение в зале было совсем не академическим. Облаченный в сверкающий золотом костюм Роберто Молинелли успевал дирижировать и оркестром, и зрительным залом, а публика иногда демонстрировала впечатляющее владение итальянским.
Чуть раньше Роберто в рубашке и джинсах сидел в редакции «МК» на телепосиделках нашей «Звездной кухни» и обстоятельно излагал свою точку зрения на итальянскую эстраду, рок и классику. Мнение музыканта весьма авторитетно: он сам сочиняет академическую музыку, в сотрудничестве с Гаянэ Шиладжян, создателем и худруком «Русской филармонии», представил в России немало программ, в которых симфоническая роскошь соединилась с классикой популярной и рок-музыки последних десятилетий, наконец, несколько лет занимался аранжировками на легендарном конкурсе в Сан-Ремо, получив за это специальный приз культовой итальянской музинституции. С этого мы и решили начать беседу.
* * *
- Конкурс в Сан-Ремо в этом году отметил 75-летие, а вокруг победителя Olly создался невероятный ажиотаж. Несмотря на голосование телезрителей и жюри, публика в зале не приняла этого решения и забукала победителя. Что вы думаете об этом?
- Да, это был большой юбилей. Конечно, это всегда было и есть большое ТВ-шоу с набором иногда очень красивых песен. В этом году, как мне кажется, Сан-Ремо вернулся немного к мелодичным песням по сравнению с прошлыми годами. По поводу победителя могу сказать, что с каждым годом Сан-Ремо смотрит все большее число молодой аудитории, и я думаю, что в этом смысле конкурс интересен не только итальянской, но и международной аудитории. Мне понравилось много песен, они были разные, победитель мне тоже понравился. Он молодой парень, который, кстати, тоже поет очень мелодические песни, что немного необычно для его возраста.
- Итальянская эстрада давно и далеко шагнула за пределы своих границ, что нечасто случается с локальной эстрадой. Какая такая сила есть в итальянских песнях, что их полюбили даже там, где не говорят по-итальянски?
- Во-первых, потому что мир двигается в сторону глобализации, конечно. Самобытность маленьких стран (а Италия, конечно, маленькая страна по сравнению с той же Россией) адаптируется к международным вкусам и тенденциям. Но мне также очень приятно, что итальянская музыка именно в том виде, в котором она представлена на фестивалях Сан-Ремо, и так, как мы ее видим, очень популярна и в России. Важен посыл в песне, душа, с которой она поется, и, конечно, очень красивая музыка. Она становится все более универсальной для мира, но в то же время ее родовое качество — вкус к мелодии — не только остается, но и развивается. За счет этого она и популярна (даже в странах, где не говорят по-итальянски). Если, например, я слышу какую-нибудь красивую русскую песню, я тоже ничего не понимаю (в тексте), но мне нравится, потому что я очарован мелодией, вокалом исполнителя. Я думаю, это то, что делает любую музыку интернациональной.
- У вас была возможность проверить реакцию русской публики на себе, вы не один раз бывали в России. Чем отличается итальянская публика от русской?
- Не думаю, что отличия такие большие. В Москве я чувствую себя как дома, всегда ощущаю теплоту русской публики. Это всегда так, и спасибо оркестру «Русская филармония» за то, что меня приглашают; благодаря им я объездил много российских городов: Ростов-на-Дону, Уфа, Саранск, Санкт-Петербург, возможно, какие-то другие города, которые я подзабыл, — Россия, знаете ли, такая большая страна! Но больше всего я был, конечно, в Москве, которую очень люблю.
- Музыканты с академическим образованием очень часто свысока смотрят на популярную музыку, на рок-н-ролл. Но вы, похоже, считаете их важными жанрами, в которых тоже что-то происходит?
- Я думаю, что в самом ближайшем будущем понимание классической музыки в мире изменится. Вы можете, например, сказать, что Bohemia- Rhapsody группы Quee- — это не классика? Конечно, это классика. Что такое классика? Это то, что остается внутри нас. Неважно, когда и откуда это пришло — из прошлого или настоящего. Не только Bohemia- Rhapsody, а очень много настоящей классики рождено и в наши дни. Поэтому я не смотрю на ту же поп-музыку свысока.
- Сейчас очень много говорят о том, что ИИ может изменить сам принцип написания музыки. У вас есть опасения на этот счет?
- Да, конечно, ИИ за последние года полтора зашел очень далеко. Некоторых музыкантов это действительно беспокоит. Но я убежден, что концерты с живой музыкой никогда не исчезнут, потому что эмоции, чувства, которые рождают и испытывают живой оркестр, публика, дирижер, исполнители, никогда не сможет заменить никакой ИИ. Просто придите в любой (концертный) зал, послушайте, посмотрите, как одни люди слушают, а другие поют, на их эмоции, чувства… Это не заменит никакой искусственный интеллект, на мой взгляд.
- Сейчас дела обстоят так, что некоторые композиторы не обладают профессиональным музыкальным образованием, и свои хиты они собирают из заготовок, которые находят в Интернете. На ваш взгляд, есть ли в этом что-то тревожное, неприятное для вас, или сейчас это тоже один из стилей написания музыки?
- В прошлом я работал, например, с Луччио Далла, для него листок с нотами был сродни арабской грамоте. Он в этом не понимал ничего, но при этом был великим композитором, написал песню Caruso (посвященную великому оперному певцу. — Прим. «ЗД»), которую знает весь мир и которую исполнял не только Лучано Паваротти. Иногда способность сочинять музыку — это талант, не зависящий от образования. Он был таким рожден, талантливым. Есть музыканты, которые используют (для сочинения) Интернет — ну хорошо, почему нет? Важны креативность, талант. В классической музыке прошлого были другие примеры — тот же Вагнер, который использовал звуки различных машин и механических приспособлений, установленных за оркестром, что создавало различные звуковые эффекты. Это очень напоминает сегодняшние сэмплы. Я считаю, что самым важным качеством того же композитора остается прежде всего талант и креативность — что ты вкладываешь в свою историю, кто ты и что хочешь сказать своей музыкой.
- Вы много лет были причастны к конкурсу в Сан-Ремо, возглавляли жюри, работали с разными музыкантами, создавали аранжировки. Люди с вашим опытом могут сейчас, наверное, ворчать: мол, вот, раньше были люди, не то что сейчас… Как вы думаете, есть ли сейчас на итальянской эстраде среди молодежи артисты, схожие по таланту с Челентано, Тото Кутуньо, Риккардо Фольи, группами Matia Bazar или Ricchi & Poveri?
- К сожалению, еще нет. Но я думаю, что мы вернемся к этому. После стольких лет глобализации и рефлексии кое-что изменилось. Тот же Mahmood (Алессандро Мамуд) — очень талантливый исполнитель, по уровню не ниже Тото Кутуньо, но он часть уже музыкальной глобализации по стилю, манере исполнения, основанной на ритме, сэмплах, чем-то еще. Но конечно, я думаю, мы вернемся к нашей истории. Были периоды, когда мы были в авангарде, и были периоды отставания. Как говорил Джузеппе Верди, надо вернуться в прошлое, чтобы достичь прогресса. Я думаю, так или иначе это случится.
- Давно сложилось так, что в глобальной поп-индустрии рулят англосаксы. С ними сложно конкурировать?
- Сложно, но можно. Многие итальянские артисты, такие как Тото Кутуньо, Ricchi & Poveri, Лучио Далла известны в Америке и других странах. Это музыкальный рынок, по законам которого ты должен продавать больше и больше. И если ты хочешь успешно продавать свою музыку, то нужно писать так, чтобы она была популярна не только в Италии, чтобы люди из других стран в ней что-то находили. Но есть итальянская традиция прекрасных мелодий. Когда ты напеваешь Felicita Аль Бано и Рамины Пауэр, то, даже не понимая текста, сразу понятно, что это прекрасная песня. Итальянский стиль написания мелодий не умрет. Остальное — запрос рынка. Mahmood, например, делает музыку более международную, чтобы продавать ее не только в Италии. И его музыка, конечно, не типично итальянская.
- Или Ma-eski-. Они стали большими международными звездами, но в них не так много итальянского. Как они вам, кстати?
- Они играют рок, а это уже международный жанр с долгой историей. У нас тоже играют рок, но Ma-eski- делают это не совсем по-итальянски, потому что хотят привлечь к себе внимание по всему миру. Домиано отличный певец, но опять же не типично итальянский.
- Роберто, какая музыка сформировала ваш вкус?
- Я начинал с классической музыки, играл на скрипке Брамса и Шуберта и произведения других композиторов. Но потом обратил внимание на что-то более прогрессивное, характерное для восьмидесятых и девяностых. Вообще, я всегда интересовался всем, что лично для меня связано с творчеством. Неважно, откуда эта музыка: из Америки, России или Казахстана. Главное, чтобы она вызывала эмоции. Музыка всегда была отличной коммуникацией между композитором и публикой. Итальянская музыка берет прежде всего мелодиями, а диско в исполнении (шведской) ABBA еще и тем, например, что под нее можно танцевать. В одном из писем Моцарт написал отцу, что, работая над одним из своих сочинений, следовал его совету писать музыку так, чтобы даже люди, которые совсем в ней не разбираются и не знают, как она создается, почувствовали красоту. Отличное послание!
- Все, кто ходит на ваши концерты в России, отлично осведомлены, чем вы занимаетесь здесь как музыкант. Каков ваш круг интересов в Италии?
- Музыка — это моя жизнь. Поэтому и в Италии я дирижирую, занимаюсь аранжировками и сочиняю, причем в разных стилях. Из нового у меня есть три композиции: для тромбона с оркестром, для кларнета и для струнного квартета. Конечно, провожу немало времени перед компьютером. Ну и гулять люблю, а еще вкусно поесть.
- В Москве можно найти хорошую итальянскую кухню?
- Еще бы! Очень много мест, где прекрасно готовят. И вообще, мне кажется, что итальянские рестораны в Москве иногда лучше, чем в Италии. А еще я очень люблю борщ.
- В свое время у нас было интервью с Тото Кутуньо, где он сказал, что на его манеру сочинять очень повлияла классическая итальянская опера. На ваш взгляд, подобные следы классики еще можно найти в популярной музыке?
- Музыка Кутуньо и правда всегда была основана на мелодии, а опера — прежде всего мелодия. L’italia-o Vero могли написать и Пуччини, и Верди. А опера, кстати, многое впитала из старых неаполитанских песен. Думаю, и сейчас это влияние сохраняется.
- Многие уверены, что классическая музыка — это что-то очень скучное и интересно только тем, кто в ней хорошо разбирается. Как можно преодолеть этот барьер между классикой и массовой аудиторией?
- На мой взгляд, оркестр «Русская филармония», например, делает немало в этом отношении. Вы можете послушать симфонические версии хитов, например, Quee-. И если вам понравилось, как это звучит, то потом можете сходить на другой концерт, где будут исполняться сочинения Рахманинова или Чайковского. Звучание оркестра, как правило, производит впечатление, многие хотят эти впечатления расширить и кроме симфонических рок-хитов послушать что-то еще.
- Вы можете слушать музыку удовольствия ради?
- Конечно! Разумеется, я ее слышу не как обычный человек и, наверное, напоминаю хирурга в больнице, потому что прежде всего ловлю разные не всем интересные нюансы, которые можно было бы доработать. Но музыка — это большая радость, и получить ее можно как в концертном зале, так и дома. И я это удовольствие получаю. Дома у меня винтажный уголок, где есть старый проигрыватель и много винила. Обожаю аналоговый звук, но и от современных устройств не отказываюсь. Так что музыка у меня звучит повсюду.
