Театральное фойе год от года все больше напоминает музей сокровищ Параджанова. Чего тут только нет — собрание на первый взгляд ненужных и бесполезных вещей, которые кому-то оказываются нужны. Зрители рассматривают дипломы, игрушки, искусственные цветы и живых кроликов и, как только открываются двери в зал, сломя голову туда несутся. Коляда их подбадривает: «Все это мне напоминает «черную пятницу» в Америке. Открыли двери — и толпа ринулась все подряд скупать».
Примерно такое же «разнотравье» странных вещей, все ярмарки краски мы увидим на сцене. Она свободна, и только веселые подушки в виде солнышка или смайликов украшают порталы. Николай Коляда выходит к зрителям в непременной тюбетейке, сердечно приветствует. Своих студентов рассаживает поближе, остальных отправляет подальше и предупреждает: «Во время спектакля вылетит электрический гроб. Надо быть осторожными». И тут же добавляет: «Ничего не бойтесь. Ничего бояться в жизни не надо. Об этом наша история».
Никакого электрического гроба не будет. Только красный бархат. Зато нас ждет фирменный балаган с участием одетых в невероятно пестрое тряпье актеров, красавицы-девицы в платках и дурацких шапках вне эпох. Все обуты в кроксы. Баба с корзиною, баба с дитятком, баба с яблоками и просто пьяная баба — ведьма таится в каждой. Они на костылях, с палками для скандинавской ходьбы. Даже Панночка будет выбегать на сцену с ними или в инвалидной коляске. Инсценировку по мотивам произведений Гоголя сделал сам Николай Коляда, использовав стихи Константина Бальмонта и Майи Никулиной.
Мужской мир здесь совсем другой — молодые парни спортивного вида, классическая и безликая гопота. Плечи у всех широченные, как у хоккеистов. Ведут себя агрессивно. Среди галдящей рыночной толпы, способной забить насмерть, появится троица школяров бурсы. Все они взрослые дяди, переростки, а за плечами у них детские смешные рюкзачки. Стырить, что плохо лежит, — на это парни горазды. Ничего святого нет.
Среди них Хома Брут, которого играет Павел Рыков, наконец-то получивший большую и важную роль. Читателям «МК» он знаком по роли Ленина, на которого очень похож. Павел давал интервью газете накануне памятной даты Ильича. Удивительно, что актер, играющий Ленина, подрабатывает в театре монтировщиком. Впрочем, и актрисы из рыночной толпы в антракте стали буфетчицами и продавали нам кофе с пирожными.
Хома одет в нелепые штаны — красные ягодки, зеленые листочки, в ситцевый зеленый халат, как у старухи. Сверху нечто вроде сюртука с нашивками из бог знает какой дряни. Распахнет полы, а там — лики святых. Всем своим обликом Хома напоминает лоскутное одеяло. Нелеп герой, жалок, но Коляда умеет во вселенском балагане услышать одинокий голос человека, так что душа заболит за него. Друга Хомы Халяву играет Антон Макушин, знакомый нам по роли Тараса Бульбы в одноименном спектакле. Он и тут удалой до поры до времени. Горобець Дмитрия Брейкина — чуть помоложе, не такой бывалый, как его товарищи, со своими страхами.
Только вырвались друзья от торговок, нашли тихое место, встретили старуху, взявшую их на ночлег, и началось такое... Ведьмой старуха оказалась, с двумя головами. Откуда ни возьмись появилась из ее горба молодуха, оседлала Хому, а он ее прибил. То ли пригрезился ему весь этот ад, то ли все так и было, но пришлось по велению Сотника (Максим Тарасов) три ночи молиться у гроба его дочери Панночки. Она и вылезла из горба.
Страшно Хоме, маленькому и бесправному человеку. Ему бы последнюю ночь в церкви отстоять, исполнить наказ Панночки, но сил уже нет, страх одолел. Вот Хома и бежит в колесе, как белка. Художник Лев Низами удачно его придумал. Но от судьбы не убежать. Пропадет несчастный.
За всем этим балаганом словно с небес наблюдает красавица Панночка с Рыцарем тьмы — Басаврюком. Есть в дуэте Василины Маковцевой и Валерия Зайцева что-то булгаковское, дьяволиада и отчаянная «Свадьба в Малиновке». Выходят они с коромыслом и ведрами, полными крови, а потом поднимет Панночка платье, покажет ноги в ажурных чулках, станцует, как в варьете тьмы, улыбнется зловещей улыбкой.
Кого только не играла прекрасная актриса Василина Маковцева — Нину в «Маскараде», Раневскую в «Вишневом саде», Комиссара в «Оптимистической трагедии», Марину Мнишек в «Борисе Годунове», Корделию в «Короле Лире», Офелию в «Гамлете»... Везде она хороша, но такой виртуозно сыгранной и придуманной роли, пожалуй, у нее еще не было. Она — наша Хелен Бонем Картер, фантастическая красавица, в которой есть пронзительная нежность и змеиная натура, способность мгновенного перевоплощения. Тим Бертон может позавидовать.
