Он был снят в 83-м, в самом что ни на есть застойном году. Уже нет Брежнева, но есть Андропов, застой продолжается. И тут революция на киноэкране. «Пацаны» — это именно революция, не меньше. Это прорыв. Про людей, которые называются у нас, да и на Западе, ужасными словами «подросток», «тинейджер». Нет, люди во время собственного душевного перелома. Да, им от 10 до 15 лет, и это главная тема Асановой.
Как эта девушка, киргизка по национальности, так смогла отрефлексировать их жизнь, страсти, падения, взлеты... Такая неравнодушная, с какой-то огромной внутренней жизнью. Вот Сергей Александрович Соловьев с ней учился вместе, и приметил ее, и потом сделал о ней свой фильм из цикла «Те, с которыми я…» Да, он и Динара Асанова.
«Пацаны» — это вскрытый нерв, необыкновенная оголенность души, аж током бьет. «Пацаны» — это вовсе не артисты, а настоящие ребята — трудные, само собой, но с кем из нас легко, назови. Они играли себя, и Асанова блистательно дирижировала этим оркестром. Жизнь как игра, ну и игра как жизнь — вот такое кино.
«Пацаны» — это и, конечно, Валерий Приёмыхов. Как он играет, существует в этом кино! Да он и всегда так существовал. А еще он сценарист великолепный, и тоже такая короткая жизнь…
Динара ушла в 42… Сердце не выдержало. И сколько еще могла бы снять, сделать! Понятно, трудная судьба, чиновники то и дело придирались, но она шла своим путем, шла, несмотря ни на что.
У нее был сын без отца, Анвар. После ее смерти он остался один, то есть совсем один. Забытый, заброшенный, в конце концов ушел жить в лес, в маленький вагончик. Ушел от всех. И, выходит, фильмы Динары — это всё о нем. Он был всегда с ней, на всех съемках, она его не отпускала от себя. Но эти фильмы как уроки, мысли вслух на видео: а как мне быть со своим ребенком? а ведь он уже всё понимает, всё знает, так, может, я не доросла до него?.. Вот эти проклятые глубинные вопросы задавала себе Динара – и снимала, снимала именно об этом.
Вот так на ОТР нас еще раз столкнули нос к носу, лицом к лицу, душа в душу с необыкновенным режиссером и человеком – Динарой Асановой.
НОСТАЛЬГИЯ ПО НАСТОЯЩЕМУ
На «Культуре» повторили рубрику «От начала века», которую вел Константин Худяков, великолепный режиссер. О чем? О телевизионном театре, который был в советские времена – и весь вышел, нет его больше. Забудьте.
Ни за что не забуду, никогда. Даже помню, как каждый понедельник были премьеры этого телетеатра. И режиссеры великолепные: Пчёлкин, Евлахишвили, а потом уже и Анатолий Эфрос, и Роман Виктюк… Вот это было счастье – их смотреть. Лучшие артисты считали за честь участвовать в этих постановках не за страх, а за совесть. Лучшие артисты необыкновенно выкладывались там, как, может быть, даже не играли в своих театрах. Лучшие артисты прекрасно понимали всю значимость этого необычайного события.
И Шекспир, и Джек Лондон, и Мольер – все побывали там, все отметились. Советская власть, не к ночи будь помянута, заботилась именно о том, чтобы люди смотрели именно такое театральное кино. Приобщались к культуре, думали, мыслили. И вот это всё мы потеряли. Даже на блистательном канале «Культура» мы смотрим только повторы этих спектаклей, не более. Производство разрушено, телевидение идет дальше. Но оставляет за собой выжженное поле, вот так.
Да, мы многое потеряли. Я не ною, не ропщу, не плачу, просто говорю то, что есть на самом деле. Детское кино ведь тоже умерщвлено, его нет. Вы скажете: а «Чебурашка»? Но мы забыли, что такое качество, что такое настоящие фильмы, в общем-то забыли про наших детей. Куда там этому «Чебурашке» до «Тайны железной двери», до «Морозко», до «Новогодних приключений Маши и Вити»?! Куда нынешним мультам до тех, что были когда-то?!
Вот такой крик одинокого в пустыне. И ведь никто не услышит. Скажут: ну что ты маешься, время другое, дети другие, театр, спектакли тоже другие. Ну подстраивайся под это время, и будет тебе счастье.
Не хочу такого счастья, душа отвергает. Поэтому живу прошлым (прежде всего культурным) – и тоскую о нем.
