Антон Макарский ворвался в театральную жизнь Москвы в начале девяностых вместе с мюзиклом «Метро». Режиссеры сериалов охотно доверяли ему роли в мелодрамах, которые пользовались у поклонниц актера большим успехом. Светские хроникеры с азартом освещали его роман с коллегой Викторией Морозовой, а потом и свадьбу яркой актерской пары. Вместе с Викторией у Антона сложился еще и музыкальный тандем, и супруги уже долгое время дают совместные концерты. Иногда даже кажется, что музыка, особенно в последнее время, увлекает Антона гораздо больше, чем кино и сериалы. Отвечая на вопросы «МК», Антон расставил акценты.
— В песне «Ангел» вам удалось соединить то, что сейчас на разных полюсах. Осмысленный текст и легкомысленную аранжировку, сюжетный, но в то же время не заумный клип. На какую публику вы рассчитывали?
— Мы с режиссером и актером Дмитрием Бурлаковым, который снимал видео, столько делали конъюнктурных проектов, что, честно говоря, притомились. Очень хотелось сделать то, что в первую очередь нравилось бы нам. И эта песня, которую написал Олег Шаранданов, более известный как Ефимыч, на сегодняшний день одна из моих любимых. Я очень люблю стихи и считаю Олега Шаранданова в первую очередь поэтом. И если бы я где-то услышал глубокий текст в обрамлении современной музыки, я бы как минимум обратил внимание.
— На радио, к сожалению, немного другой подход…
— Еще лет двадцать пять назад на радио было любимое слово — «неформат». Но иногда случались парадоксальные вещи. Был такой мюзикл, если помните, «Нотр-Дам де Пари», где я тоже участвовал. И одна из продюсеров этого мюзикла обошла все радиостанции с арией «Бель». И никуда эту арию не брали. Только радиостанция, которая была информационным партнером, поставила трек в эфир. Но потом песня звучала несколько лет из каждого утюга. Вот такой неформат.
— В титрах клипа продюсером указана ваша супруга Виктория. Каков был ее вклад?
— Вика является первым зрителем и слушателем всего, что я делаю. Иногда я ее очень сильно этим утомляю, даже посреди ночи могу растолкать из-за какого-нибудь стихотворения или песни, принести гитару. Она все это терпит, и ее мнение очень важно. Все, что в моей жизни есть, так или иначе — заслуга моей жены. Иногда мне кажется, что если бы она вышла замуж за какого-нибудь другого человека, то этот другой был бы известным артистом, а не я.
— Вас в последнее время не очень часто можно увидеть в сериалах…
— Так и есть. Примерно с 2018 года я очень редко снимаюсь.
— Неужели не зовут?
— Видимо, пошла слава, что я сумасшедший, отказываюсь от каких-то ну уж очень выгодных проектов. Я действительно проявил твердость, начал отказываться от съемок в сериалах, потому что не вижу в них никакой пользы. Бывает, что проект очень здорово снят, видно, что вложены деньги, с прекрасным монтажом, но пустой. И я не испытываю никакого желания участвовать в таких проектах. У меня опыт уже большой, около семидесяти фильмов, и многое из того, что я хотел воплотить в актерском плане, было воплощено. Больше красоваться, самолюбоваться не хочется, хочется работать именно со смыслами, с людьми, которые могут эти смыслы воплотить.
— Многие ваши коллеги, у которых в работе каждый год по пять и больше проектов, наверное, скажут: «Ну а как же тренинг, нужно же держать себя в тонусе...»
— Вика, кстати, очень переживала, что я перестал сниматься. Почему? Это же твоя профессия, делай хорошо свое дело, за остальное пусть режиссер и сценаристы отвечают. Но несколько раз просто дал ей прочитать сценарии. И она говорила: «Да, ты прав, нельзя здесь принимать участие, тем более когда у тебя задача не достижение популярности, не достижение каких-то заоблачных рейтингов, а работа со смыслом?» Но у нас есть концерты, очень плотный график гастролей. На концертах я воплощаю все, чего мне не хватает на театральной сцене. Это, конечно, не так доходно, как съемки, которые были моим основным источником заработка на протяжении десятилетий. Но я считаю, есть большое везение в том, что меня воспринимают как поющего человека благодаря мюзиклам, да и наши концерты с Викой очень востребованы. Конечно, я скучаю по киноработам и надеюсь, что сейчас мы будем это все нагонять и воплощать в жизнь то, что приносит радость нам и пользу людям. Предложения есть, поэтому сейчас снова перебираемся в Москву.
— Наверное, непросто возвращаться в суету после жизни в Сергиевом Посаде?
— Когда я приехал в Москву в девяносто третьем году, в семнадцатилетнем возрасте, то понял, что это мой город. Он наполнен бешеной энергетикой, которой я тоже обладаю. Я сам из Пензы, Вика из Витебска, прописка у нас давно московская, но вот москвичами мы толком не стали. Ну, может быть, дети станут. С этого года они пошли в московскую школу, поэтому можно сказать, что мы возвращаемся в столичную суету.
