Проблемы российского судейства и вопросы организации работы сборной России по футболу подробно разбирает председатель Объединения отечественных тренеров по футболу Михаил Гершкович.
У национальной сборной одно место — первое
В начале сентября сборная России съездила во Вьетнам, где были запланированы две товарищеские встречи. Хозяев поля наши уверенно обыграли, а Таиланд такой участи избежал ввиду погодного форс-мажора. В результате — минус один матч из рабочего плана. В этом смысле не самый удачный получился выезд, но с небесной канцелярией разве договоришься?
3:0 с Вьетнамом в России рассмотрели со всех ракурсов: состав, тактика, «физика», техника, голы, замены и так далее. Все как положено, когда играет главная команда страны, все по делу. Кроме одного: дискуссии на тему «Зачем они вообще нужны, эти товарищеские матчи с никакими соперниками, если сборной все равно ничего в ближайшей перспективе не светит?».
И ладно бы тему поднимали болельщики, которыми правят в основном эмоции, или журналисты, собирающие трафик для своих изданий, — можно их понять и даже простить. Но когда ее подхватывают профессионалы, у которых за спиной большие карьеры, — честное слово, не хочется верить ни глазам своим, ни ушам.
* * *
Возьмите любой футбольный учебник — старинный или современный, отечественный или иностранный, по тактике или по технике. Все пособия начинаются с фундаментальной истины: для того, чтобы команда достигла успеха, тренер прежде всего должен создать коллектив и умело им управлять.
Вопрос: можно ли создать коллектив, не имея контакта с футболистами, которые при этом не контактируют между собой? Не играют вместе, не тренируются? Ответ, как и вопрос, риторический.
Между тем люди, которые гневаются сегодня на РФС, на тренерский штаб сборной, а также на ФИФА и УЕФА, непременно окажутся в первых рядах критиков, когда Россия вернется на международную арену. «Где команда? — спросят они. — Кем играть? Вы чем там вообще занимаетесь?». И будут совершенно правы, если вдруг выяснится, что команды как таковой нет, потому что «зачем они нужны, эти товарищеские матчи с никакими соперниками?».
Насчет «никаких» можно поспорить, вспоминая, скажем, Иран, Камерун или Сербию, но важнее пустых споров понимание: РФС делает возможным фактически невозможное. Чтобы найти для сборной спарринги, не выходя за рамки дозволенного, нужно вывернуться наизнанку. Нужно соблюсти сотню условий, предоставить тысячу гарантий, заплатить миллион денег. Нужно быть фантастически дипломатичными и предельно гибкими. Нужно использовать каждый шанс, даже самый мизерный.
Все эти «нужно» РФС по мере сил превращает в «можно».
* * *
Футбол меняется на глазах. К сожалению или к счастью, но да, он меняется. Футбол теперь не «игра миллионов», как мы привыкли его называть, а «игра миллиардов», глобальный бизнес. Соответственно, футбол как бизнес продвигает новые ценности и расставляет новые приоритеты.
Скажем, с таким понятием, как «верность клубу», он где-то на рубеже веков вежливо распрощался. Верные клубным цветам, флагу и гербу футболисты теперь исключение, а не правило. Наверное, это объективный процесс. Понимаем и скрепя сердце принимаем. Но когда (вернее, если) у кого-то меняются приоритеты в отношении сборной — это симптом очень серьезной болезни. Значит, что-то неладное творится в отдельно взятых головах.
У национальной сборной одно место — первое. Так было и 100 лет назад, и 50, и 10. Так всегда и будет, ибо сборная — абсолютная вершина спортивной карьеры вне зависимости от времени и обстоятельств. Это единственно правильная норма, тут нет предмета для дискуссий. Деньги, травмы, слабость или сила соперников, трудности логистики, джетлаги, клубный календарь и далее по списку — мелкая пыль на фоне признания футболиста достойным вызова в национальную сборную.
Если заслужил и позвали — подтянул трусы, собрал баул, помолился, и на длинном рывке вперед, к той самой вершине, ради которой ты и пришел когда-то в футбол!
У этой сентенции есть прямой адресат — Максим Глушенков. Очень жаль, что такой интересный футболист позволил себе неуважительные рассуждения относительно сборной. А по сути — относительно своего места в футболе. Думаю, Глушенков уже тысячу раз пожалел о сказанном вслух, тем более что встречной критики ему прилетело в избытке. Но от себя добавлю: одного сожаления мало, позицию, пока не поздно, нужно в корне переосмыслить. Для его же, Максима, пользы.
Если переосмыслить не готов — футбол не простит. Накажет обязательно, и накажет жестко. Примеров, к сожалению, немало, а исключений нет и не предвидится.
* * *
Напомню по случаю, что больше года назад Объединение отечественных тренеров поднимало тему создания второй сборной России. С прагматичными целями, в качестве альтернативы и страховки.
Пусть «Россия-2» зовется так чисто формально: в расширенном списке кандидатов и на три команды наберется. Но если вместо следующей поездки в условный Вьетнам, связанной с массой самых разных проблем, в календаре РФС появится турнир с участием двух национальных сборных России, молодежной сборной и сборной легионеров РПЛ (во главе, например, с шестикратным чемпионом России Сергеем Семаком) — успех такому мероприятию гарантирован. Спортивный успех, медийный, финансовый — любой.
Тем более что РФС — абсолютный чемпион мира по организации, упаковке, раскрутке, подаче и проведению больших футбольных мероприятий.
Подход к управлению судейством нужно срочно менять
Футбол меняется еще и в том плане, что главными действующими лицами все чаще становятся судьи.
В старые добрые времена было так: чем меньше арбитра на поле видно, тем он, стало быть, грамотнее. Судья-невидимка не мешает футболистам демонстрировать мастерство, не влияет на соотношение сил, не «делает» результат. Он всего лишь помогает игрокам, сражаясь за победу, оставаться в рамках закона.
Но это было давно. Сегодня судьи — несменяемые герои матчей, туров и целых сезонов. Игровой день без судейского скандала — счастье; ошибки, выходящие за рамки добра и зла, — норма. Чем обусловлены эти ошибки? Вариантов немного: от низкой квалификации до низкой социальной ответственности перед футболом. Но основа этой длящейся вакханалии всегда одна: безнаказанность.
Наши судьи существуют в максимально комфортной среде — за периметром, куда посторонним входа нет. Они сами себя находят, отбирают и готовят, продвигают и назначают, оценивают и «наказывают». Всякая попытка вмешательства в дела судейские расценивается ими как провокация. Как происки врагов, только и мечтающих о том, чтобы нанести футболу максимальный вред.
Зададимся простым вопросом: может ли такое быть, чтобы в 99 спорных эпизодах из 100 люди, имеющие за плечами огромный футбольный опыт, были категорически неправы, а в оставшемся одном случае «судья имеет право на ошибку, потому что он тоже человек»? Немного утрирую, конечно, но так ведь, по сути, и есть: какие бы парадоксы ни творили арбитры в набравшем ход сезоне, у Экспертно-судейской комиссии всегда найдется мотив для оправдания. За редчайшим исключением. Да и то, глядишь, «герой» тут же вновь при деле — если не на поле, то на ВАРе.
ВАР и связанные с ним проблемы — отдельная история. Надежды, которые футбол возлагал на ВАР, оправдываются, на мой взгляд, в очень малой степени. Одна из ключевых причин все та же: видео в закрытой от чужих глаз комнате смотрят исключительно судьи, причем действующие. Друзья, товарищи, братья по оружию, которые в футбол, за редким исключением, не играли, поэтому слабо представляют, что такое дух игры, ее логика.
Между тем в любом матче есть моменты, которые следует оценивать исходя прежде всего из логики футбола. Пенальти, назначенный за то, что мяч после отскока от штанги попадает в руку защитнику, которого не прессингуют форварды, — алогичен в принципе. Добрая половина решений Бобровского в матче «Динамо» Махачкала с «Пари НН» — парадоксально алогичны. Удаление Ивановым несчастного динамовца Маухуба в московском дерби из 9-го тура — алогично до абсолютной нелепости. И так далее, далее, далее…
* * *
Повторяю в который раз: судейство необходимо избавить от признаков кастовости. Подготовка — да, внутренний процесс, в который посторонним не стоит вмешиваться. А вот дальше давайте смотреть. Общее руководство, назначения арбитров, оценка их работы, мера наказания — кто и когда решил, что это закрытые футбольные территории? Что такого бывшие судьи знают про футбол, чего не знают, скажем, бывшие футболисты или тренеры?
Для того чтобы дать оценку квалификации арбитра, уверяю вас, вполне достаточно знания правил и личного опыта. А вот почему совершаются ошибки, из-за которых страдают все участники футбольного действа, кроме самих судей, — дело действительно кастовое. Разбирайтесь, исправляйте, становитесь лучше!
Подход к управлению судейским корпусом России нужно срочно менять. И возглавлять его, на мой взгляд, должен человек сторонний, не из судейской «песочницы». Прекрасным руководителем был в свое время Ашот Хачатурянц, сочетавший все базовые требования: менеджер высокого уровня, знающий и любящий футбол, финансово и ментально независимый, человек авторитетный, разумный, во всех отношениях грамотный. Да вот только продержался он на «расстрельной должности» всего ничего: едва ситуация с судейством в России стала налаживаться, как Хачатурянц подал в отставку.
Об истинных причинах такого решения остается только догадываться.
* * *
В каком-то смысле современные судьи — несчастные, зависимые от чужой воли люди. Увешанные гарнитурами и датчиками, они держат в головах десятки так называемых «рекомендаций», являющихся не правилами игры в футбол, а дополнениями к правилам. Сегодня — обязательными к исполнению, хотя завтра, вполне возможно, их положат под сукно, а на свет извлекут новые. Но это будет завтра.
«Рука Кукурельи» на Евро-2024, ставшая мемом, — очень яркий пример. В матче ¼ финала Германия — Испания рефери, напомню, не поставил очевиднейшую «точку». Испания выиграла 2:1 и стала в итоге чемпионом Европы. А спустя время судейский комитет УЕФА рекомендовал арбитрам в схожих ситуациях пенальти все-таки назначать. Но при этом, что очень характерно для касты арбитров, решение британского судьи Тейлора ошибкой не признал.
Лучшую реакцию на эти антифутбольные чудеса продемонстрировал хавбек сборной Германии Тони Кроос, завершивший карьеру после Евро. «Значит, я могу считать себя чемпионом Европы?» — философский вопрос Крооса, адресованный коллективному судейскому монстру, разумеется, остался без ответа.
Институт футбольного судейства в мировом масштабе находится в глубоком кризисе. Пока не поздно, его надо лечить.
