Вообразить, какой клад таят в себе фонды такого гиганта, как Пушкинский музей, — непростая задача. Каждый раз здесь находят чем удивить своего зрителя. На выставке «Сокровищница графики» не обманули и действительно показали сокровища. Некоторые из них не видели свет почти сто лет!
Экспозиция условно делится на три части. В первом разделе ностальгируют по эпохе Николая Романова — нет, не императора, а одного из величайших отечественных ученых, который с 1923 по 1928 год возглавлял Музей изящных искусств (так раньше назывался Пушкинский). Свою деятельность он начал еще в Румянцевском музее, который на рубеже веков был одним из крупнейших просветительских учреждений империи. В его ведомстве там находились Картинная галерея и Гравюрный кабинет — главное графическое собрание Москвы. Когда в 1924-м Румянцевский расформировали, его коллекцию унаследовал Музей изящных искусств. Ныне это отдел графики ГМИИ. Заслуга Николая Романова, которой здесь по праву гордятся, — создание нового типа музея, где гармонично сочетаются историческое наследие художников с работами современных мастеров.
В этом разделе показывают гравюрные «хиты», которые полюбились публике во времена, когда выставочными проектами занимался Романов, — это были первые экспозиции графики в Москве. Прежде всего, конечно, Альбрехт Дюрер — на выставке представлена гравюра «Искушение лентяя (сон доктора)» и «Авраам и три ангела» Рембрандта Харменса ван Рейна — из названия и по сюжету угадывается Троица, но традиция изображения «Гостеприимства Авраама» у Дюрера совсем другая.
Были и другие любимцы зрителей, например «Прекрасный Нарцисс» Оноре Домье. «Гибель «Ганнибала» британского художника Фрэнка Уильяма Брэнгвина — одна из лучших гравюр художника и та работа, которую особенно отмечали современники Романова, увидевшие ее на выставке сто лет назад. «Ганнибал» — огромный военный корабль, метафора эпохи, символизирующая ее гибель. Знамение времени. Но не гравюрой единой: за историческую часть в этом разделе отвечают каталоги выставок, которые проходили век назад, и другие любопытные исторические документы, связанные с работой музея.
Мостиком между художниками ушедших эпох и теми, кто ближе к нам по времени, является творчество Анны Остроумовой-Лебедевой, которая любила отмечать, что родилась ровно 400 лет спустя после Дюрера и считала себя продолжательницей великих традиций гравюры. Творчество Остроумовой-Лебедевой и других ее отечественных коллег (Елизавета Кругликова, Вадим Фалилеев) открывает второй раздел экспозиции, где показывают наследие русских гравюристов, чьи произведения целенаправленно приобретались в коллекцию Гравюрного кабинета. Художникам начала XX столетия пришлось нелегко — уже была изобретена фотография, которая, как и искусственный интеллект сегодня, казалось, вытесняла изобразительное искусство с подмостков.
Третий раздел — работы британских мастеров. Они здесь неспроста — кульминацией профессиональной деятельности Николая Романова стал крупный обмен произведениями печатной графики между московскими и лондонскими музеями. Николай Ильич Романов тогда тесно сотрудничал с художником Фрэнком Брэнгвином, и в течение 1925 года Музею изящных искусств передали в дар более 600 произведений из Великобритании.
Не просто «сокровищница», а чудесный калейдоскоп, демонстрирующий разнообразие, которым может похвастаться искусство графики — такова эта экспозиция. Вопреки распространенному мнению, что в гравюрах не так много цвета, здесь перед нами яркая палитра не только красок, но и разнообразных сюжетов. Остановиться и рассмотреть стоит хотя бы работу Джона Эдгара Платта «Гигантский шаг», где проявляется интерес художника к жизни обычных людей. Пляж, резвятся дети (кстати, это семейство самого художника) — живость всего происходящего с одной стороны и фантасмагория — с другой. А по соседству — реалистичные, живые «Чибисы», «Выпь» и «Зимородок» — работы Аллена Уильяма Сиби.
