Срочные новости раздела
Солист Большого театра Алексей Путинцев объявлен восходящей звездой

Солист Большого театра Алексей Путинцев объявлен восходящей звездой

Жаркие обсуждения его творчества на балетных ресурсах в Интернете, грандиозные букеты на поклонах, толпы поклонников у служебного входа. В начале этого года единственное в нашей стране и одно из немногих в мире профессиональное издание о танце, журнал «Балет», присудило ему престижный приз «Восходящая звезда балета». О неожиданных поворотах в судьбе, ролях, мечтах и подарках от поклонников балетный обозреватель «МК» побеседовал с одним из самых популярных сегодня артистов Большого театра.

Несостоявшийся фигурист

— Такой прием публики, который я наблюдаю на ваших спектаклях!.. Вас ждут толпы на служебном входе, букеты роскошные подносят. Не у каждой примы такие бывают. А правда, что у вас есть поклонник, который вам подарил коллекцию кукол в ваших ролях, сделанных на заказ?

— Это не куклы. Это статуэтки LEGO в моих партиях, которые я танцевал с девятнадцатого года. Замечательный подарок на самом деле!

— Это же, наверное, дорогой подарок? И цветы, особенно такие букеты, наверное, недешево стоят?

— Статуэтки сделаны на заказ. А сколько стоят, не знаю. Но мне было очень приятно! Думаю, когда что-то даришь от сердца и когда что-то получаешь, на цену не смотришь.

— Как вы попали в балет?

— Случайно. Я был очень неспокойным ребенком, постоянно лез куда не надо, и меня родители отдали в фигурное катание. Вернее, отец хотел, чтобы я стал хоккеистом, и отдал в хоккей. Но как выяснилось неделей позже, это была секция фигурного катания. Они меня водили, а там учили на коньках кататься. Поэтому родители сразу и не поняли, в какую секцию я попал. И спустя неделю папа неожиданно узнал, что я фигурист. Так что с трех лет я в течение шести лет занимался фигурным катанием. А в девять перешел в школу искусств имени Балакирева уже на хореографическое отделение. Там учился около двух лет, и там уже мне посоветовали пройти просмотр в Московскую академию хореографии. Моим родителям сказали: парень вроде способный, попробуйте, может быть, что-то из этого и получится.

— Там было классическое отделение?

— Да, классика. Помню номер, который мы танцевали, он назывался «Первый парень на деревне». Мы с ним выступали в Доме музыки. И я был один мальчик на весь класс. Все остальные — девчонки. Причем мы общаемся до сих пор. Мне буквально недавно писали девочки, с которыми я тогда, двадцать лет назад, учился. После этого я сразу попал в МГАХ на подготовительный курс (2006–2007), который окончил в 2015 году по классу Андрея Смирнова. Это бывший танцовщик Большого театра. Он, например, Чиполлино танцевал. Есть запись, где он исполняет вставное па-де-де. Его Лавровский снимал. И я выступал на недавней премьере «Чиполлино» в его костюме. Он, к сожалению, уже умер. Еще до карантина, в 2020 году.

«Мечтал о Большом»

— Вы лауреат многих международных конкурсов. Конкурсы вам сильно помогли в вашей карьере танцовщика?

— Меня же не брали первоначально в Большой театр. Потом я показывался в Михайловском театре, театре Станиславского. И туда, и туда взяли. Но я подумал, что надо пробовать еще. Потому что мечтал, конечно, о Большом. И я взял Гран-при конкурса «Русский балет». Случайно ребята, которые были заявлены на этот конкурс, заболели, и поставили нас. И так получилось, что мы выиграли его. Это было самое первое Гран-при на этом конкурсе, его далеко не всегда присуждают. И в условия входило, что победитель получает год стажировки в Большом театре. У меня вот так все совпало. Так я попал в Большой.

— Видите, как вам конкурс помог, судьбу вашу перевернул. Такого случая я даже и не помню, потому что сейчас на конкурсы не особо и отпускают. Почему туда и не ездят уже артисты. Не ученики, а именно артисты театров, потому что особого влияния на карьеру конкурсы уже не оказывают. Хотя при Григоровиче — Годунов, Семеняка, Павлова, Степаненко, Мухамедов — они же все на конкурсах были открыты и после этого попали в Большой.

— Я думаю, когда человек выпускается, а это второй или третий курс, надо ездить на конкурсы, набираться опыта. Это очень полезная практика для становления артиста. Во-первых, как-то морально привыкнуть к сцене, к своему состоянию, это помогает, а во-вторых, на конкурсах действительно замечают людей.

— Но тем не менее у вас карьера, несмотря на победы в пяти конкурсах, не складывалась так быстро, как она складывается у некоторых современных танцовщиков Большого театра. Вы же еще и ведущим солистом, не то что премьером, до сих пор не стали…

— У меня все было совсем не так. Я и солиста получил только через 6 или 7 лет, хотя в кордебалете никогда не сидел. Из кордебалетного репертуара у меня было только две партии. Все остальное — это двойки, тройки, вставное па-де-де. В 2015-м я пришел в Большой, и в начале 2016-го был назначен Махар Хасанович Вазиев. Он уже ходил по залам и смотрел артистов.

— Получается, что он вас прозевал вначале, перевел в солисты только спустя шесть лет…

— Сейчас я уже первый солист. Стал им два года назад. «Дон Кихота», «Сильфиду», «Зимнюю сказку» я танцевал, еще будучи артистом кордебалета.

«Я сделал на тебя ставку»

— Для меня вы попали в точку на премьере балета Бежара «Парижское веселье» в 2019 году. Вы к этому моменту уже танцевали главные партии?

— Это, наверное, самая первая моя партия, с которой все начиналось. Я помню замечательного Петра Нарделли, который ставил этот балет у нас. Помню все репетиции, а вот как спектакль проходил, не помню.

— Прекрасно проходил, я это хорошо помню и открыл вас как раз на этом балете. Это очень личный спектакль Бежара про свою юность. И вы, исполняя роль Бима, альтер эго Бежара в этом балете, очень в него вписались. А когда вы получили партию Спартака?

— Со Спартаком получилось все непросто. Я до конца не верил, что мне доверят танцевать эту партию. Более того, после премьеры Махар Хасанович ко мне подошел и сказал: «Пока ты не прошел генеральный прогон, у меня были сомнения. Но я сделал на тебя ставку и понял, что не проиграл». Я к тому это говорю, что это было не только для меня нелегким эпизодом в жизни, но и для него тоже. Потому что я могу представить, как зрители, да и вся труппа ждали появления на сцене такого внушительного по фактуре артиста. Стереотип такой ведь существует. Спартак — партия героическая, и танцовщик должен быть на сцене значительным. А тут выхожу я, который ни по одному из этих пунктов не подходит. Я согласен с тем, что все-таки здесь все идет изнутри.

— Долго работали над этой ролью?

— Первый раз, когда я начал готовиться, были достаточно короткие сроки, и от перегрузки просто накопилась усталость. И у меня произошел надрыв. Я упал, получил травму. Восстановление было достаточно затянутым. Около двух месяцев. Конечно, премьеру перенесли. И в следующий раз я вышел уже конкретно на сцену в этом спектакле спустя где-то месяцев девять. Конечно, самое тяжелое было морально принять, что идешь и делаешь это. Надо сделать! Вариантов других просто нет. И Махар Хасанович даже пошутил: «Первый раз открутился, травму получил. Молодец! А теперь иди и делай». И, наверное, эти его слова, его наставления, упорство, поддержка Александра Николаевича Ветрова, с которым я все это готовил, помогли мне в этой ситуации. Только из-за них у меня все это и сложилось. И только из-за них я сейчас выхожу и чувствую себя уверенным в этом балете.

— А какая для вас самая значимая партия?

— Наверное, отчасти это Джеймс в «Сильфиде», потому что еще когда мы учились в академии и учениками танцевали в этом спектакле вместе с артистами Большого театра, я помню, мне тогда моя одноклассница сказала: «Ой, я тебя прям вижу в Джеймсе». И вот такой пунктик у меня появился, и я все время думал, что было бы здорово это станцевать. Конечно, не то чтобы я всегда мечтал об этой партии… Разумеется, «Спартак» сделал свое дело, и я научился работать правильно. Я научился, что называется, пахать. А если говорить, что ближе для меня, конечно, «Чайка». Потому что от начала и до конца я вел этот спектакль…

— Поставивший этот балет хореограф Юрий Посохов ведь занимает вас теперь во всех своих российских постановках…

— Первое мое знакомство с Юрием Михайловичем началось еще на балете «Нуреев». Там я танцевал двойку друзей. Потом начал готовить эпизод «Письмо», и в день, когда должен был его танцевать, спектакль сняли с репертуара. И когда мы познакомились с Юрием Михайловичем, он мне сказал: «Будь готов. Я хочу, чтобы ты танцевал следующий мой спектакль».

И буквально первая репетиция, когда мы начали работать над «Чайкой»… Это был для меня совершенно невероятный, новый опыт — всё ставилось на меня. В силу того, что у других ребят, которые тоже должны были работать в спектакле, была занятость, я приходил на репетиции, и он ставил вариации, монологи, дуэты сразу на меня. В итоге я стал… третьим составом. Но в то время я не был даже солистом. Когда он меня выбрал, я был артистом кордебалета. И, конечно, был счастлив! Из-за самого рабочего процесса, из-за того, что ставили на мою координацию, это так запало мне в душу, так плотно село на меня, что с Треплева началось для меня как для артиста взросление. И Модильяни в балете об Анне Ахматовой я сейчас готовлю с Посоховым. Юрий Михайлович как-то точно сказал по поводу этой роли: «Итальянец, который пахнет соломой». Это на самом деле максимально точно описывает эту партию… Такой образ рубахи-парня…

— Что не станцевали, но мечтаете станцевать?

— Я буду краток, скажу, что у меня нет в репертуаре всего того, что я люблю, но все, что у меня есть, я все равно очень люблю. У меня всегда была такая потаенная мечта, которая, конечно, неосуществима, потому что совсем не мое — Иван Грозный. То был еще третий курс, я даже в театр не пришел. Но впервые увидел балет «Иван Грозный». Танцевал Миша Лобухин. Когда я смотрел, у меня руки дрожали! Это ощущение, как на иголках, я запомнил навсегда! Наверное, это и есть партия, которую я бы мечтал станцевать. Но я отлично понимаю, что это совсем не мое амплуа… И поэтому эта мечта, по-видимому, неосуществима!

— А многие мечтают о партиях классических принцев — Зигфрида в «Лебедином озере». Но вы танцевали Щелкунчика-принца.

— Это же скучно. Нет, об этом я как раз не мечтаю. Не стану брать сейчас конкретных людей, а буду говорить именно о фактуре. Если у человека данные, которые позволяют ему танцевать принца, это ведет к тому, что человек становится премьером, и в головах людей — это и есть премьер театра. В моем же понимании премьер театра — это не только принц. Если человек танцует только принца, он статуя. Это пусто и ничего не значит. Конечно, если у тебя красивые ноги, и высокий рост, и принцевая внешность… Но мне кажется, что премьером театра можно стать, танцуя не только принцев. Более тернистый путь просто придется пройти.

«Вертись-крутись как хочешь»

— У вас не было никогда комплекса, что вы не такой классический танцовщик с внешностью, принятой для принцев? С высоким ростом, красивыми ногами…

— Конечно, было! Мне постоянно об этом говорили. Меня и в Большой не взяли первый раз, потому что я маленький. А потом взяли, и получилось, что, оказывается, немаленький. Постоянно кто-то говорил: «Вот у него ноги кривые, худой, не такой». А в итоге все получалось…

— То есть сейчас этот комплекс, который был, вы преодолели. Наверное, вы все это переживали постоянно?

— Конечно, был такой момент, я думал: может, уже и профессию сменить, что мне здесь делать?

— То есть сейчас вы ни о каких принцах не мечтаете?

— Не то что не мечтаю — не зацикливаюсь на этом. Я на самом деле очень хотел бы танцевать, может, какую-то современную хореографию. Для расширения сознания, скажем так.

— А что вы понимаете под современной хореографией? Потому что это очень широкое понятие.

— Да, в этом легко потеряться. Я бы хотел танцевать неоклассику. То есть что-то современное, построенное на основе классических движений, но не в такой строгой форме, в которой мы ее привыкли видеть, и с добавлением других стилей. Тот же Посохов, мне кажется, яркий пример того, что на основе классики можно сделать хореографию более универсальной и более многогранной, более неопределенной, туманной. В этом плюс современной хореографии. У нее нет границ. Если в классике это строго первая, третья, вторая позиции рук и ног, голова обязательно под руку или от руки, то здесь вертись-крутись как хочешь. И можно показать именно то, о чем ты думаешь. Больше выразительных возможностей.

— Чем вы интересуетесь? Я понимаю, что очень мало времени на это остается. На коньках, например, вы давно катались? Хотя знаю, что в балете это строго запрещено…

— Вот, кстати, во время «Щелкунчиков» я психанул из-за того, что была очень большая нагрузка, и поехал в Сокольники на каток. Спустя 10 лет работы в театре и 8 лет учебы опять купил себе новые коньки. Конечно, это не рекомендуется, но, я думаю, если очень хочется, то можно. Я никогда себе не отказывал в том, что мне нравится.

— То есть вы по-прежнему хорошо катаетесь на коньках?

— Ну да, тройной аксель, может, и не сделаю, но покрутиться могу. А вообще, если существует какое-то время свободное, то хочется просто пожить как обычный человек. Потому что получается, что мы в театре все время живем. Хочется увидеть родных, хочется погулять с друзьями. Встретиться хотя бы. Ладно уж, хотя бы созвониться! Потому что и на это времени нет. Ведь в нашем графике практически нет выходных. О какой жизни может идти речь?

Источник: www.mk.ru

Последние записи - Культура

самые читаемые новости

#Культура

Главный герой «Патриота» Саня Кучин (Антон Жижин) за четыре сезона прошел внушительный путь от бывшего спезназовца с намерением всюду навести порядок, как он его понимает, до выпускника Академии ФСБ с
подробнее...

В этом проекте, который художник Сергей Чернов готовил несколько лет, все не случайно. Начиная с места, которое стало пространством размышления о прошлом и будущем русского авангарда. Галерея на
подробнее...

При этом "закулисная" версия, зачем вообще понадобилось писателям собираться вне очереди, гласит, что по итогам съезда председателем СПР вместо Николая Иванова, прозаика, участника Афганской кампании,
подробнее...

Отдельные предметы их творчества часто бывают представлены среди экспонатов на выставках, посвященных русскому авангарду. Но никогда прежде не рассматривалась в такой полноте история их отношений,
подробнее...

В залах, где расположилась выставка, удивительно тихо. Даже если и встречаешь компанию людей — они проходят от полотна к полотну молча. Заразительная беззвучность, звенящая в атмосфере экспозиции,
подробнее...

Низкие своды. Небольшая залитая февральским солнцем комната. Мольберт, тюбики, банки с краской вокруг, кисти, картонажные папки с рисунками послевоенных лет, на стенах — картины. Старые фотографии, но
подробнее...

Триумф американской картины «Анора» Шона Бейкера с участием российских актеров на Каннском кинофестивале, где она получила «Золотую пальмовую ветвь», до сих пор у многих кинематографистов и зрителей
подробнее...

В первых комментариях «МК» Иванов говорил о кандидатуре советника президента уклончиво — мол, как решит съезд, так и будет, но чисто технически Владимир Ростиславович — как и любой другой член союза —
подробнее...

Вечер организовал их сын, продюсер Иван Панфилов, с использованием технологии дипфейка, чтобы создать иллюзию присутствия своих родителей в зале. Все время звучали их монологи. Казалось, что говорит
подробнее...

«На последней странице первой тетрадки в рамке напечатано: «Продается в книжном магазине Ивана Васильевича Сленина у Казанского моста по 5 рублей, а с пересылкою — по шесть рублей».— Какой тираж был у
подробнее...

За годы существования «Оскара», а это уже почтенные 96 лет, его получали русские по происхождению операторы, композиторы, художники по костюмах, режиссеры и фильмы…Первым лауреатом от СССР стал в 1943
подробнее...

«На его месте должен быть я!» — «Напьешься — будешь». Нет, Сергей Васильевич провернул для всех еще более сложную комбинацию. Когда-то Алла Борисовна выбрала его в свои короли. Помню сюжет из 90-х:
подробнее...

В зале Шнитке Московского международного дома музыки аншлаг. Среди гостей — родные и близкие Ирины Архиповой, а также музыкальный критик и обозреватель Йосси Тавор, историк оперы Александр Матусевич и
подробнее...

Прежде чем откроется занавес, зритель успеет прочитать цитату из лекции Владимира Набокова о «Дон Кихоте», где есть глава о жестокости и мистификации. Антон Федоров поведет нас именно в этом
подробнее...

События сериала «Натали и Александр» разворачиваются в довольно короткий промежуток времени между сватовством поэта к юной красавице и роковым знакомством с Дантесом. Однако событий и страстей самого
подробнее...

Признаков насильственной смерти не обнаружили, но пока продолжается расследование. Джин Хэкмен когда-то служил в морской пехоте и в кино пришел, когда ему было за 30, проработал в нем более 40 лет. Он
подробнее...

Трудно реконструировать события тех лет, но с уверенностью можно сказать, что в светских гостиных, на балах и приемах звучали фразы такого рода:— А вы уже прочитали, милостивый государь? Каков Пушкин!
подробнее...

Александр Домогаров и Александр Вертинский. Казалось бы, что общего между бруталом отечественного театра/кино и утонченным Пьеро русской эмиграции? Разве что оба — любимцы публики, особенно женской ее
подробнее...