Выступая в формате «онлайн», Безруков заявил, что «обилие Чехова в репертуаре театра никогда не повредит». И далее произнес почти хрестоматийную фразу:
— Если для России Пушкин наше все, то для театрального мира — Чехов наше все.
Также Безруков признался, что уже к имеющимся двум чеховским спектаклям в Губернском он задумал «Чайку», но реализация этого замысла отложена до 2026 года.
Порассуждал актер и о любви «как основном двигателе прогресса»:
— В произведении должно быть сто пудов любви. А у Чехова она еще и неразделенная, что тоже притягивает, потому что если «были счастливы и умерли в один день» — это опять-таки неинтересно. Герои должны мучиться…
Не отрицая свободы творчества, Безруков посоветовал коллегам бережно относиться к текстам классика, когда их ставят и экранизируют:
— Возникает ощущение, что монологи всем известны, их знают наизусть. Может быть, переписать? Господа, это Чехов! Переписать — нет. Оживить, сделать современное звучание — мне кажется, в этом задача художника.
Кстати, Сергей Витальевич назвал заодно свою первую роль: в пятом классе на «атеистическом вечере» он играл дьячка из рассказа Чехова «Канитель».
Григорий Заславский призыв Безрукова поддержал. Вмешательство в текст образцового литературного первоисточника Заславский сравнил с ситуацией, как если бы пианист Борис Березовский вышел к зрителям со словами:
— Я устал играть концерт №4 Бетховена. И поэтому во вторую и третью части добавил по песне Игоря Крутого.
(«Его бы освистали. А классику режиссеры считают нормальным разбавлять чем угодно», — пояснил ректор ГИТИСа.)
О важных событиях музейной жизни, новых выставках, просветительской деятельности поведали представители музейного сообщества: гендиректор Музея-заповедника «Мелихово» Анастасия Журавлева и Лариса Ковальчук — директор Крымского музея-заповедника, включающего Дом Чехова в Ялте и дачу в Гурзуфе.
Если не вдаваться в подробности, Журавлева напомнила собравшимся, что «Чайка» была написана не где-нибудь, а в Мелихове, где, кстати, активно идет процесс восстановления культурных объектов, затрагивающий в том числе пять из них, которые не реконструировались ни разу.
Крымская коллега славу усадьбы в окрестностях нынешнего города Чехов попуталась «перебить», показав по видеосвязи кабинет в ялтинском доме, «где создавались бессмертные произведения» — за этим самым столом, при свете этих свечей, этими аккуратно разложенными карандашами и ручками, помнящими пальцы писателя.
Если не острить на тему «конкуренции» между музеями, нужно упомянуть, что Лариса Ковальчук сообщила о любопытных находках. Например, об обнаруженной и расшифрованной нотной тетради Павла Егоровича Чехова (отца Антона Павловича). А совсем недавно музейщиков ждала настоящая сенсация: они нашли ключи от стола, за которым создавалась «Чайка».
Отправив находку в Мелихово и убедившись, что ключи подошли к ящику стола, хранители чеховского наследия (независимо от места из музейной «прописки») пережили непередаваемые эмоции.
