Ситуация с выходом на экраны кинотеатров фильма «Сердца четырех» сложилась неординарная.
Работа над картиной была полностью завершена еще в начале 1941 года. 20 февраля комедии дал «добро» художественный совет студии «Мосфильм». Однако к зрителям ее после этого все-таки не пустили. Такое запретительное решение принималось на самом высоком уровне. Среди главных оппонентов картины оказался могущественный секретарь ЦК партии Андрей Жданов. Судя по всему, именно с его подачи 26 мая 1941-го вышло постановление Секретариата ЦК ВКП(б): «Надо отметить, что кинофильм «Сердца четырех» неправильно отображает советскую действительность, изображая жизнь советских людей как праздное, легкомысленное времяпровождение. Кинофильм «Сердца четырех» к выпуску на экран запретить».
Можно представить логику высокопоставленных инициаторов такого табу следующим образом. Страна находится на пороге войны, ее граждане должны быть максимально готовы к преодолению суровых испытаний, а тут – сплошная безыдейщина и демонстрация всеобщего веселья и расслабленности.
Казалось, после начала боевых действий против нацистской Германии для «Сердец…» все-таки откроется путь на экран. Ведь во время Великой Отечественной одним из важных средств для поддержания морального духа бойцов и командиров в войсках, тружеников тыла являлись среди прочего и кинокомедии, которые часто показывали в кинотеатрах, крутили с помощью кинопередвижек даже в прифронтовых условиях. Однако, по мнению «верхов», веселить зрителей следовало «правильно» - демонстрируя им веселые картины с обязательной военной, героической начинкой. Именно такой была, например, снятая в разгар войны комедия «Воздушный извозчик». А вот фильм «Сердца четырех» по мнению строгих партийных чиновников совершенно не удовлетворял требованиям времени. Одним из главных его минусов называли то, что по ходу действия один из главных героев – командир Красной Армии! – неоднократно попадает в нелепые ситуации. Это уже какая-то анти-агитация!
Лишь ближе к концу 1944-го, когда результат тяжелейшего военного противостояния с гитлеровским Рейхом стал уже очевиден, и победа была не за горами, запрет с «легкомысленного» фильма про похождения четырех влюбленных молодых людей решили снять. 9 декабря 1944 года комедия получила, наконец, прокатное удостоверение, а с 5 января 1945-го ее стали показывать в кинотеатрах, во временных помещениях, где удавалось разместить военные передвижные киноустановки.
И случился триумф. В том победном году «Сердца четырех» посмотрели почти 20 миллионов зрителей. А песня из этой картины - «Все стало вокруг голубым и зеленым, В ручьях забурлила, запела вода…» (музыка Юрия Милютина, слова Евгения Долматовского) чуть ли не ежедневно звучала из радиорепродукторов да еще порой и по несколько раз.
Конечно фильм, построенный, как комедия положений, не может отличаться безупречной житейской основательностью и правдоподобностью. Однако даже с учетом широких допусков данного жанра нынешний юбиляр – «Сердца четырех», в отдельных своих сценах хранит парадоксальные, загадочные, порой совершенно необъяснимые моменты.
Упомянем здесь о некоторых из них.
Начать можно с самого неочевидного зрителям. Благодаря мастерству актеров, большинство из нас не в силах заметить очень серьезное несоответствие возраста некоторых экранных героев и актеров - исполнителей этих ролей.
Например, обворожительной Валентине Серовой было на момент съемок в комедии всего 22 года. Однако сыграла она старшую из сестер Мурашовых – Галину, которая, как следует из сюжета, работает в вузе, являясь там доцентом одной из кафедр. Дорасти до столь высокой должности, предполагающей к тому же, как правило, еще и наличие кандидатской степени, даже при самом успешном развитии научной карьеры, вряд ли можно раньше 30 лет.
А вот что касается «шефа» Мурашовой профессора-астрофизика Ершова, тут все наоборот. Роль весьма пожилого, убеленного сединами ученого сыграл артист Андрей Тутышкин, которому в ту пору был всего 31 год.
Еще с одним исполнителем произошла трансформация иного рода. Эммануил Геллер по воле режиссера Константина Юдина «раздвоился». Ему довелось сыграть в «Сердцах…» сразу две маленькие эпизодические роли, – правда в обоих случаях актер предстает перед зрителем этаким «кавказским мужчиной». В начале комедии Геллер перевоплотился в возмущенного горожанина, вынужденного долго ждать в очереди к телефону-автомату, а под занавес картины изобразил едва не опоздавшего на поезд пассажира, которого счастливые и уладившие все свои любовные недоразумения главные герои снабжают билетом.
Создатели популярного фильма весьма удивили самых внимательных зрителей и географической загадкой.
Начальные события картины разворачиваются безусловно в Москве: мы видим на экране характерные виды набережной напротив Кремля, Большой Калужской улицы, площади Революции, Ленинских гор… Однако далее действие переносится в окрестности неких Юрьевских лагерей, где летом занимаются военной подготовкой командиры и красноармейцы и куда выезжает для оказания помощи в дополнительном обучении бригада преподавателей из института (а вместе с ней и мама Галины с младшей дочкой – Шурочкой).
Вполне логично предположить, что эти Юрьевские лагеря расположены относительно недалеко от столицы – буквально несколько часов на поезде до маленькой станции «Березки» (ее нам несколько раз показывают в кадре), а оттуда еще немного на автомобиле, конной повозке, а то и вовсе пешком. Весомым аргументом в пользу такой диспозиции служит эпизод с приездом в гости к Мурашовым их соседки по коммунальной квартире – Тамары Спиридоновны (актриса Ирина Мурзаева). Трудно предположить, что эта «хронически любопытная» маникюрша отправилась бы ради кратковременного отдыха «на природе» за тридевять земель. Однако есть кадр, мелькающий в фильме, который начисто разрушает все вышеизложенные логические построения.
В одной из коротеньких видовых вставок нам показывают участок какой-то железнодорожной магистрали с мчащимся по ней поездом, и на переднем плане мелькает километровый столб с изображенными на нем цифрами 8094. То есть от загадочных Юрьевских лагерей до столицы более 8 тысяч километров! Значит, в реальности эта локация затерялась где-то на просторах Дальнего Востока, в Хабаровском крае. Ничего себе съездила маникюрша на дачу погостить!
Еще одно загадочное явление в «Сердцах…» - автомобили. Вернее – автомобиль. Гостеприимные военные, встретив долгожданных московских гостей-ученых на железнодорожной станции, дальше до места назначения везут их на нескольких легковых машинах. При этом про одну из них сообщают профессору Ершову, что это «новая модель, она у нас еще на испытаниях». Бывалый мэтр науки в ответ заявляет, что предпочел бы в таком случае другую легковушку – ту, что уже давно эксплуатируется («Я лучше на испытанной поеду»). А в «экспериментальный» автофаэтон, которым управляет старший лейтенант Колчин (артист Евгений Самойлов), садится в итоге Галина Мурашова. (Этих двоих главных героев в пути ожидают дорожные приключения в виде неудачно преодоленного речного брода.)
С «испытанным» автомобилем все ясно: мы видим в кадре уже весьма пожилой к рубежу 1940-х советский ГАЗ-А. А вот что же за «новая модель» такая фигурирует в фильме? Для многих въедливых зрителей это остается загадкой. Конечно, логика подсказывает: для нужд Красной Армии должен предназначаться колесная техника отечественного производства. Но какой именно марки? Внимательно изучив мелькающие в кадрах изображения «мотора» и его отдельных фрагментов, знатоки автомобильной истории пришли к выводу, что авторы комедии показали нам «иностранца» - модель известной американской фирмы, выпускавшуюся в на заводе в Британии, - Ford Prefect 93А с открытым кузовом, а вдобавок на экране представлен экземпляр такого «англичанина», изготовленный специально для материковой Европы – с левым расположением руля. Существует предположение, что упомянутая иномарка в «Сердцах четырех» сыграла роль совсем новой по тем временам советской малолитражки - КИМ-10-51. Данные фаэтоны, действительно были выпущены незадолго до того небольшой пробной партией, однако из-за начавшейся войны в серию так и не пошли.
Во второй половине 1950-х фильм был подвергнут «идеологической правке». Из комедии вырезали кадры, где можно было увидеть изображения Сталина – скульптуры, портреты вождя. В результате такого «обрезания» значительно сократилась сцена с участием старшего лейтенанта Колчина и его подчиненного – красноармейца Еремеева (одна из ранних ролей в кино популярного актера Всеволода Санаева): ведь беседа этих двух персонажей «о жизни и любви» по замыслу режиссера происходила в «красном уголке» главного корпуса Юрьевских лагерей, на фоне конечно же имевшегося там изображения Иосифа Виссарионовича, которое и мелькало на заднем плане при некоторых ракурсах.
Много лет спустя, в 1988-м, фильм решено было восстановить в первоначальном виде. Удалось найти вырезанные куски со Сталиным, однако фонограммы для них не сохранилось. Пришлось обоим маститым уже актерам – Евгению Самойлову и Всеволоду Санаеву заново озвучивать своих давних героев. В этих репликах более позднего времени можно уловить отличающиеся от основной фонограммы по тембру голоса – гораздо более «пожилые». Ведь на момент перезаписи артистам было уже сильно за 70.
