— Сергей Леонидович, откуда вообще в свободной продаже появляются пушкинские артефакты? Неужели это результат утечек из музеев и архивов?
— Спешу вас успокоить — все, что хранится в государственных учреждениях, там и остается. Но в любом случае еще с 1830-х годов Пушкина боготворили, его новые книги скупали и берегли, а получить автограф было заветной мечтой. Автограф-сессий тогда не было, случайные люди такой чести вряд ли могли удостоиться, но близким и друзьям Пушкин книги подписывал.
Не скажу, что много, но не меньше десятка частных собраний в России могут похвастаться дарственными инскриптами и рукописями поэта.
Тем не менее их продажа — чрезвычайно редкое событие как на Западе, так и у нас. А когда они обладают понятным провенансом и научным подтверждением — редчайшее.
За все годы профессиональной деятельности — а антикварной книгой я занимаюсь почти 25 лет — я только один раз сталкивался с появлением в продаже автографа Александра Сергеевича, сделанного на книге.
— Когда это было?
— Примерно 10 лет назад была осуществлена частная продажа развернутого адресного автографа на «Истории Пугачевского бунта» за один миллион 200 тысяч долларов.
— Я не ослышался: долларов?
— Да, за сумму в районе ста миллионов рублей по нынешнему курсу.
— Вообще специалистам известно, сколько именно книг было издано до момента смерти Александра Сергеевича?
— Пушкин описан вдоль и поперек, знаменитый библиофил Николай Смирнов-Сокольский посвятил отдельный том прижизненным изданиям. Если не учитывать публикации в газетах, альманахах и журналах, а вести речь именно о книгах, то их, по подсчетам Смирнова-Сокольского, 37. Альманахов — 89.
Но учитывайте, что редкостью могут считаться не обязательно современные Пушкину издания, но и посмертные, и даже XX века.
— Может ли среднестатистический пушкинофил купить себе, скажем, журнал «Современник», основателем и редактором которого был юбиляр?
— Боюсь, что это достаточно дорогое удовольствие. Годовой комплект «Современника» потянет на миллион рублей.
Но в этом нет ничего нового — Пушкин ценился всегда! Рекордный тираж третьего издания «Евгения Онегина» был распродан за считаные дни сразу после известия о гибели поэта — все пять тысяч экземпляров (при цене в 5 рублей — на эти деньги в провинции можно было купить 38 килограммов ржаной муки. — И.В.).
— Раз мы заговорили о рекордах — за какую максимальную сумму продавали в России что-то из пушкинского наследия с аукциона?
— Если принять в расчет открытые аукционы, то с 1991 года за наибольшую сумму — 26 миллионов рублей при стартовых 12 миллионах — продали первое издание «Евгения Онегина», выходившее в тетрадках на протяжении семи лет — с 1825-го по 1832 год.
— ГМИРЛИ, Пушкинский дом, ЦГАЛИ и так далее становятся ли время от времени участниками аукционов?
— Центральные музеи, архивы и библиотеки — Пушкинский дом, Ленинка (Российская государственная библиотека), Российская национальная библиотека в СПб — обладают зачастую дублетными экземплярами книг Пушкина, о Пушкине и так далее. У них есть практически всё, так что торги их мало интересуют. Подобные учреждения доукомплектуют фонды тем, что у них считается дезидиратами — желательными для коллекции предметами.
Кстати, для музеев расходовать бюджетные средства — это означает вести сложный документооборот, сталкиваться с системой согласований и проведения платежей; к тому же, как правило, с госсредствами на аукционы выходить достаточно сложно. Поэтому они охотнее принимают будущие экспонаты от дарителей, чем что-то покупают сами.
